Можно ли познать будущее? Ю. А. Фомин.

О сайте Главная Гипотезы

Два диаметрально противоположных взгляда на случайность и необходимость ...
Подводя итоги изложенному, можно утверждать, что... всё в мире предопределено и детерминировано. Не может быть никаких "либо - либо". Будущее так же однозначно, как и прошлое. Только эта предопределённость не может быть нами познана.

Детерминизм – борьба взглядов

Можно ли познать будущее?

Ю. А. Фомин

(Глава 5 из книги "Реальность невероятного" М.: Интербук, ТПО Старт, 1990).

Одним из важнейших мировоззренческих вопросов философии является определение понятий необходимость и случайность, причина и следствие. Этот вопрос является предметом спора философов, начиная с древних времён до наших дней. Этот спор определил два диаметрально противоположных взгляда на случайность и необходимость: детерминистический – утверждающий, что в мире всё закономерно, случайность объективно не существует, она может рассматриваться только как непознанная необходимость, и индетерминистический – утверждающий, что в мире не существует необходимости, а всё определяется непредвиденным стечением случайностей.
Между этими двумя взаимоисключающими друг друга, полярными позициями можно проследить целый спектр промежуточных точек зрения, в той или иной степени признающих как случайность, так и необходимость.
Индетерминизм в своей крайней форме отрицает всякую объективную необходимость, мир – результат действия стихийно-бессознательных сил, а поэтому в мире нет ничего закономерного. Мир – хаос случайностей (мир Гиббса). Будущее – следствие стечения множества случайностей и поэтому неопределённо. Детерминисты считают, что всё происходящее в мире рассматривается как следствие действия объективных однозначных законов природы, а случайность является выражением необходимости (мир Лапласа).
Рассматривая понятия "случайность" и "необходимость", можно разграничить две области их применения. Во-первых, эти понятия могут быть отнесены к объективной реальности и рассматриваться как свойства материи вообще, вне зависимости от нашего восприятия и знаний. Такую область применения понятий "необходимость" и "случайность" можно назвать объективной или онтологической. Во-вторых, эти понятия могут быть отнесены к теории познания и рассматриваться как критерии оценки событий и явлений в объективном мире, применяемые для его изучения и познания. Эту область применения понятий "необходимость" и "случайность" можно условно назвать субъективной или гносеологической.
К сожалению, в ряде работ, связанных со случайностью и необходимостью, это очень важное различие не делается, что приводит к путанице и ошибочным выводам. Вместе с тем различие в применении понятий "необходимость" и "случайность" довольно чётко прослеживается в высказываниях многих философов. Это вполне понятно, так как, используя то или иное понятие, человек сознательно или подсознательно определяет область его применения, хотя не всегда это определение чётко формулируется.
Первые зачатки детерминистических взглядов можно найти в сочинениях Демокрита и его последователей. "Люди измыслили идол (образ) случая, чтобы пользоваться им как предлогом, прикрывающим их собственную нерассудительность", – писал Демокрит. Он отрицал случайность в природе в смысле беспричинности, считая её непознанной необходимостью [1, с.69].
Впервые принципы детерминизма были чётко сформулированы П.Лапласом в 1775 году [2, с. 8 – 9]:
"Все явления – даже те, которые по своей незначительности как будто не зависят от великих законов природы, суть следствия столь же неизбежные этих законов, как обращения Солнца. Не зная уз, соединяющих их с системой мира в её целом, их приписывают конечным причинам или случаю, в зависимости от того, происходили ли и следовали они одно за другим с известной правильностью, или же без видимого порядка, но эти мнимые причины отбрасывались по мере того, как расширялись границы нашего знания и совершенно исчезли перед здравой философией, которая видит в них лишь проявления неведения, истинная причина которого мы сами.
Всякое имеющее место явление связано с предшествующими на основании того принципа, что какое-либо явление не может возникнуть без производящей его причины".
Таким образом, Лаплас рассматривал "систему мира в едином целом", где всё взаимосвязано и определяется действием "великих законов природы", а случай – это лишь "проявление неведения". Понятие необходимость Лаплас относит к объективной реальности, считая неотъемлемым свойством материи, вне зависимости от восприятия этой объективной реальности. Развивая эту мысль, Лаплас писал:
"Ум, которому были бы известны для какого-либо данного момента все силы, одушевляющие природу, и относительное положение все её составных частей, если бы вдобавок он оказался достаточно обширным, чтобы подчинить эти данные анализу, обнял бы в одной формуле движения величайших тел вселенной наравне с движением легчайших атомов: не осталось бы ничего, что было бы для него недостоверно, и будущее, как прошедшее предстало бы перед его взором. Ум человека... даёт нам представление о слабом наброске того разума" [2].
Концепция детерминизма, по Лапласу, предполагает однозначность и предопределённость будущего, это вытекает из признания жёсткой причинно-следственной связи между событиями и явлениями и отрицания объективной случайности.
Формулируя принципы детерминизма, Лаплас, естественно, базировался на достижениях современной ему науки и, в первую очередь, классической механики и астрономии. Эти науки получили к концу 18 века законченное выражение благодаря работам Ньютона, Галилея и других исследователей и, в частности, самого Лапласа. Поэтому концепции Лапласа часто называют механическим детерминизмом. Это не совсем верно. Концепции детерминизма сформулированы достаточно широко и могут рассматриваться и за рамками классической механики. Важно, не каким путём пришёл Лаплас к своей концепции детерминизма, а насколько общо сформулировал эту концепцию.
Поэтому вызывает сомнение утверждение академика Кедрова, что "...механический детерминизм, наиболее чётко сформулированный Лапласом, опирается на механическое представление о законности и причинности... такой тип причинности (закономерности, детерминизма) является сугубо частным (механическим) и не должен отождествляться с причинностью вообще, закономерностью вообще, детерминизмом вообще" [3, с.33].
Вызывает недоумение противопоставление механического детерминизма Лапласа "детерминизму вообще". Можно оспаривать справедливость принципов детерминизма, правомочность распространения принципов детерминизма на различные области объективных связей в природе, но это уже другая постановка вопроса.
Для более подробного анализа обратимся к определению детерминизма, которое приводит Кедров. "Детерминизм есть общее учение, признающее существование у (универсальной закономерной связи всех вещей и явлений в мире) и отрицающее существование каких-либо явлений и вещей в мире вне этого у" [3, с.8].
Чем же это определение противоречит концепции Лапласа? Далее Кедров пишет: "Вместе с тем детерминизм как учение, имеющее широкий, диалектический характер, в противоположность механическому детерминизму, не ограничивается такими общими положениями, но требует исследования закономерных связей между изучаемыми наукой явлениями и отвергает однотипность этих связей, возможность сведения их лишь к каким-либо общим формам или типам, как якобы наиболее общим и простейшим" [3, с.8].
Почему же Кедров во второй части цитаты противопоставляет детерминизм вообще детерминизму механическому? Это происходит потому, что Кедров не разделяет объективных и познавательных областей применения понятия "детерминизм". Если сопоставить определения детерминизма Лапласа и Кедрова в их объективной части, т.е. при рассмотрении детерминизма как объективного свойства материи, то они совершенно идентичны и не находятся в противоречии.
Но совершенно иначе обстоит дело при рассмотрении детерминизма с позиции субъективной или гносеологической. Исходя из относительности познания, все существующие в объективном мире причинно-следственные связи никогда не будут познаны человечеством до конца. Значительная часть явлений и событий в природе останется для нас случайной. Поэтому в нашей познавательной деятельности мы всегда будем оперировать категорией случайности, изучать закономерности случайных событий и через эти закономерности познавать истину.
В результате этого концепция детерминизма в теории познания приобретает совершенно иной смысл. Подразумеваясь как объективная реальность, детерминизм проявляется в закономерностях случайных явлений и событий. Это приводит к неизбежному противоречию. С одной стороны, детерминизм принимается как объективная реальность, как неотъемлемое свойство материи, но вместе с тем, с другой стороны, познаётся через случайные явления, которые детерминизмом в принципе отвергаются. Попытки исключить эти противоречия без разграничения области применения понятий, о которых говорилось выше, неизбежно приводят к появлению новых неразрешимых противоречий и сложных запутанных концепций.
По этому поводу Энгельс писал: "...Совершенно безразлично, назову ли я причину необъяснимых явлений случаем или богом. Оба эти названия являются лишь выражением моего незнания..."[4, с.207]
Однако понятия необходимости и случайности Энгельс рассматривал только с позиции теории познания. "Для науки почти безразлично, назовём ли мы это... извечным решением божьим, ... или необходимостью. Ни в одном из этих случаев нет и речи о прослеживании причинной цепи. Поэтому как в том, так и в другом случае мы ничуть не становимся умнее. Так называемая необходимость остаётся пустой фразой, а вместе с тем и случай остаётся тем, чем он был. До сих пор, пока мы не можем показать, от чего зависит число горошин в стручке, оно останется случайным, а от того, что нам скажут, что этот факт предусмотрен в первоначальном устройстве солнечной системы, мы ни на шаг не продвинемся дальше" [4, с.207].
Чёткие детерминистические взгляды высказывал Ленин: "Причина и следствие, .., лишь моменты всемирной взаимосвязи, связи (универсальной), взаимосцепления событий, лишь звенья в цепи развития материи" [5, с.43].
Логическим следствием и продолжением работ Лапласа явились исследования его ученика и последователя А.Кетле. Базируясь на детерминистических концепциях, Кетле предположил, что поскольку объективно случайных событий нет, то события и явления, которые относятся к категории случайных ввиду нашего незнания, должны, в конечном счёте, отражать определённые детерминистические связи. В соответствии с этим Кетле проводит тщательный статистический анализ преступности во Франции, Бельгии и Великобритании.
Результаты анализа были опубликованы в 1829 и 1831 годах и вызвали сенсацию. Выявилась строгая повторяемость не только числа преступлений в этих странах, но и совпадение количества преступлений по категориям. Позже Кетле анализирует и другие общественные явления, такие, как вступление в брак, самоубийство, рождаемость и др.
На основании этих исследований Кетле пытался создать социальную науку. Это ему не удалось, но работы Кетле положили начало широкому использованию вероятностно-статистических методов в научных исследованиях. Сначала эти методы были применены при анализе социальных явлений, а затем стали использоваться и в точных науках, что позволило совершить множество открытий.
Статистические закономерности могут служить основанием для построения теорий. Всё это бесспорные факты. В результате этого появилась точка зрения, что вероятностно-статистические закономерности могут и должны рассматриваться как законы, существующие независимо от однозначных динамических законов и совместно с ними определяющие взаимосвязи в объективном мире. В качестве примера приводится квантовая механика, которая не содержит в себе никаких предпосылок однозначной детерминированности и является целиком вероятностно-статистической теорией.
"Вероятностно-статистические закономерности не могут быть выведены только на основании законов, выражающих однозначную детерминированность". Такую позицию в настоящее время активно защищают советские философы Ю.А.Сачков, М.Э.Омельяновский, В.С.Готт, Б.Н.Пятницын, Г.И.Рузавин. Она получила серьёзное обоснование в работах Н.С.Крылова, М.Каца, Г.Я.Мякишева" [6, с. 207].
Рассмотрим, насколько правомочно такое утверждение. Не будем оспаривать того, что вероятностно-статистические исследования позволяют познать то, что невозможно или затруднительно познать другими доступными нам путями (познавательная область), но следует ли из этого, что такие закономерности возводят случайность в ранг объективного явления, действующего наравне или совместно с необходимостью. Нетрудно заметить, что вероятностно-статистические закономерности находятся в прямой зависимости от однозначных статических и динамических законов. Это легко доказать, хотя бы на исследованиях того же Кетле.
Продемонстрированные им закономерности в действительности оказываются стабильными и справедливыми только при условии постоянства множества объективных факторов, действовавших в течение исследуемого исторического периода. К ним относятся: классовая структура общества, образ жизни населения, существующие формы законодательства, национальные традиции, мораль, национальный доход и т.д. Если эти факторы изменяются, то изменяется и характер преступности.
Эта закономерность справедлива и для других социальных вероятностно-статистических исследований (статистика рождаемости, смертности, несчастных случаев и т.д.). Изучение вероятностно-статистических факторов используется для воздействия на них в желаемом направлении. Так, например, статистика смертности и заболеваний определяет медицинскую политику, статистика преступности нередко приводит к изменению законодательства и т.д.
Такие же закономерности можно наблюдать и в явлениях , не связанных с общественной жизнью. Примером этого может явиться опыт с подбрасыванием монеты. По теории вероятности при достаточно большом количестве опытов количество выпадения монеты на "орла" будет равно выпадению на "решку". Но это будет справедливым только в том случае, если соблюдать определённые условия. Если же стабилизировать некоторые факторы этого эксперимента, например, строго фиксировать исходное положение монеты, величины и направление воздействия на неё и т.д., то упомянутое равновесие может быть нарушено.
Строго говоря, если учесть все исходные условия выброса монеты, то, в принципе можно составить математические уравнения её полёта и предопределить результаты каждого отдельного эксперимента. На современном уровне наших возможностей эта задача неразрешима практически и значительно проще и быстрее получить результаты, применяя вероятностно-статистические методы. Но это не меняет сути дела, поскольку в данном случае определяется рациональный выбор метода познания, но не отражается объективная связь между причиной и следствием.
Следовательно, вероятностно-статистические методы исследования на основании обобщения множества однородных явлений позволяют фиксировать следствия суммарного действия однозначных динамических законов, не рассматривая детально каждое конкретное явление в отдельности. Поэтому использование вероятностно-статистических методов исследования позволяет выявить такие закономерности, которые невозможно познать на современном уровне знаний, базируясь на известных законах и доступной информации.
Именно это обстоятельство создаёт иногда впечатление, что вероятностно-статистические закономерности являются объективными законами, действующими вне однозначных динамических законов, – а это неизбежно приводит к признанию существования объективной случайности, не выражающей непознанную необходимость.
Человечество очень давно подсознательно пользуется вероятностно-статистическим методом, не отдавая себе отчёта в этом. Смена дня и ночи, времён года, биологические циклы и многое другое было выявлено на основании многолетних наблюдений и использовалось в практической деятельности. По мере совершенствования познаний многое нашло объяснение в открытых законах, было уточнено и усовершенствовано.
Вся история науки убеждает нас в том, что выявлению законов предшествовал период накопления наблюдений и фактов, необходимых для последующего обобщения. Таким образом, наблюдается постоянный процесс использования вероятностно-статистических методов исследования для выявления и формулирования однозначных динамических законов. Примером этого может служить вся история астрономии, метеорологии и других наук.
Ещё недавно погодные явления практически были непредсказуемы и рассматривались как случайные. Но уже сейчас прогнозы погоды становятся всё точнее и только отсутствие достаточной информации и неполное знание закономерностей не позволяет сделать их абсолютно точными.
Противники концепции последовательного детерминизма считают, что сокрушительный удар по этой концепции нанесла квантовая механика, которая целиком является вероятностно-статистической теорией. Утверждается, что этот метод в данном случае является не только методом познания, но и отражением реальной действительности. Однако мнения по этому поводу разделились даже среди ведущих физиков.
Эйнштейн по этому поводу писал: "Очевидно, в прошлом никогда не была развита теория, которая, подобно квантовой, дала бы ключ к интерпретации и расчёту группы столь разнообразных явлений. Несмотря на это, я всё-таки думаю, что в наших поисках единого фундамента физики эта теория может привести нас к ошибке: она даёт, по-моему, неполное представление о реальности… Неполнота представления является результатом статистической природы (неполноты) законов" [7]. Той же точки зрения придерживались М.Планк, Г.Лоренц, Э.Шредингер.
Планк считал, что вероятностно-статистические закономерности являются выражением непознанных динамических законов. "В то время как динамический закон вполне удовлетворяет потребности причинного объяснения и имеет простой характер, всякий статистический закон представляет собой нечто сложное, на чём исследование не может остановиться, так как всегда ещё остаётся проблема сведения его к простым динамическим элементам… Всякое научное мышление… неизбежно руководствуется допущением, в глубочайшей основе явлений лежит абсолютная закономерность, не зависящая от произвола и случайности" [8, стр.110-111].
Примерно то же самое писал и В.Гейзенберг: "В математике или статистической механике волна вероятности означает суждение о степени нашего знания фактической ситуации. Бросая кость, мы не можем проследить движение руки, определяющей выпадение кости, и поэтому мы говорим, что вероятность выпадения номера равной одной шестой, поскольку кость имеет шесть граней" [9, с.21-22].
На несостоятельность противопоставления детерминизма квантовой механике обращает внимание и Кедров: "Соотношение неопределённости Гейзенберга столь мало опровергает принцип причинности, детерминизма, как открытие электрона могло бы "опровергнуть" понятие материи и "доказать" нематериальность тех частиц, из которых построен атом. Подобно тому, как открытие электрона доказало, что атомы не суть последние частицы материи, так и открытие принципа неопределённости доказало, что кроме механической формы, ранее принимавшейся за единственную форму причинности, детерминизма, существуют другие формы и типы причинных связей, характеризующие детерминизм более высокого и сложного характера, нежели механический, лапласовский. Но на основании того, что к этим квантово-механическим формам закономерности неприемлемы некоторые признаки старого понятия механической причинности, нельзя лишать их права считаться другим частным видом причинности, закономерности детерминизма" [3, с.34].
Отметим, что приведённое высказывание очень чётко определяет действительное положение вещей.
Некоторые философы, признавая детерминистические концепции в природе, отрицают их применимость при оценке человеческой деятельности. Предполагается, что человек в силу своего разума может принимать решения и, таким образом, изменять ход развития событий. Утверждается, что при таких условиях принцип детерминизма неприемлем, поскольку человек является источником случайных, непредопределяемых событий. Признание же детерминистических концепций по отношению к человеку неминуемо приведёт к фатализму, подавлению роли человека и деградации личности. Кроме того, предопределённость (однозначность) будущего приобретает мистический характер и смыкается с верой в божественное предопределение.
Несостоятельность этих рассуждений определяется прежде всего тем, что человек порождён природой, является органической частью природы и на него в равной степени распространяются все её законы. Умственная, сознательная деятельность человека является продуктом деятельности его мозга, и она также подчиняется объективным законам.
Человеческий организм значительно сложнее самой совершенной ЭВМ. Он не только обладает способностью решать логические задачи, но и представляет собой сложный биологический комплекс, включающий в себя элементы контакта с окружающей средой, энергетические устройства, обеспечивающие организм всем необходимым, и, наконец, средствами генерации.
Трагедия некоторых философов, считавших себя материалистами, в своё время состояла в том, что, отрицая строго детерминистические концепции, они фактически отстаивали примитивные идеалистические позиции, считая, что человек представляет собой нечто особое в природе, что появление разума следует рассматривать как способность вырваться из всеопределяющих рамок действия однозначных динамических законов. А отсюда следовала подмена строго объективных закономерностей некоторыми субъективными качествами, ставившими человека выше объективных закономерностей.
Некоторых философов пугает концепция однозначности, предопределённости будущего, являющаяся логическим следствием детерминистического мировоззрения. Если предопределённость существует, то откуда она исходит, кто это будущее предопределил? Остаётся только допустить существование какой-то сверхъестественной силы, бога! Но такие утверждения, мягко говоря, беспочвенны. Если встать на подобную точку зрения, то уместно задать вопрос: а кот же создал материю? Тоже сверхъестественная сила? Почему допущение существования объективной случайности исключает возможность божественного начала? Ведь теологический фатализм, провиденциализм именно и объясняют случайные явления как проявление воли божьей. Именно поэтому, утверждают они, случай непредсказуем и не обоснован причинностью, он выходит за рамки материальной предопределённости. Случай – это прерогатива чего-то нематериального.
Ну, а если предположить, что источником случайности является человек, то либо он входит в ранг божественного начала, стоящего над природой, либо им руководит некая сверхъестественная сила. Таким образом, допущение объективной случайности неминуемо создаст брешь в материалистической концепции построения мира. Если случайность не обусловлена жёсткой причиной, то нарушается принцип единства материи, единства мира.
Исключение объективной случайности и признание её как непознанной необходимости снимает эти вопросы. Что же касается предопределённости будущего, то для объяснения этого не нужно искать нематериального начала, просто логическая взаимосвязь явлений и событий в мире – неотъемлемое свойство материи, одна из форм её движения. Без этой связи немыслимо существование материи, поскольку именно она определяет её всеобщность и единство.
Процесс мышления очень сложен, и его закономерности нами не познаны. Поэтому у нас создаётся впечатление, что наши действия часто бывают случайными, непредвиденными. Вместе с тем, каждый наш шаг, каждое слово, каждое действие подчинены внутренней логике и определяются стечением каких-то обстоятельств, которые тоже закономерны. Нередко человеку приходится делать определённый выбор, решать что-то важное, значимое. Но и здесь фактор случайности исключён. Владея знаниями закономерностей мышления и информацией, которой располагает индивид, можно было бы безошибочно определить, каким будет это решение.
Значит ли это, что человек лишён воли, и не способен принимать какие-либо самостоятельные решения? В соответствии с детерминистической концепцией человек подчиняется логической необходимости , не осознавая этого, он действует самостоятельно, но иначе поступать не может. В этой связи совершенно беспочвенны обвинения детерминизма в проповеди фатализма. Предопределённость будущего и фатализм не имеют ничего общего. Ведь эта предопределённость неизвестна человеку, она только объективно существует, а, следовательно, человек не знает, что его ждёт в будущем, и для него совершенно всё равно, однозначна или многозначна эта неопределённость. О каком же фатализме может идти речь?
"Детерминизм не только не предполагает фатализма, – писал Ленин, – а напротив, именно и даёт почву для разумного действования" [1, с. 440]. "Идея детерминизма, устанавливая необходимость человеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий. Совсем напротив, только при детерминистическом взгляде и возможна строгая и правильная оценка , а не сваливание чего угодно на свободную волю" [10, с.159].
Подводя итоги изложенному, можно утверждать, что нет объективной случайности, есть только непознанная необходимость. Всё в мире предопределено и детерминировано. Не может быть никаких "либо – либо". Будущее так же однозначно, как и прошлое. Только эта предопределённость не может быть нами познана.
Всё, что происходит в мире, можно сравнить с бесконечным фильмом, созданным природой. В этом фильме происходят самые различные события, его герои живут и умирают, действуют и ошибаются, сталкиваются с неожиданностями и случайностями. В этом фильме всё логично и последовательно, логичны и случайности, и ошибки.
Но всё это уже снято, предопределено и запрограммировано объективной детерминистической связью, и ни зрители, ни герои не знают, как сложатся события в будущем. Они определяют это будущее своими поступками и действиями, но эти поступки и действия не могут изменить хода и последовательности событий – потому что и герои, и зрители, повинуясь внутренней необходимости, действуют в соответствии с жёстким сценарием, созданным самым прозорливым сценаристом – природой.
Исходя из этого, можно утверждать, что прошлое, настоящее и будущее существуют как бы одновременно, так сказать, сосуществуют, но мы принудительно перемещаемся в направлении от прошлого к будущему по какой-то временной координате и не можем ни изменить, ни ускорить, ни замедлить этого движения.
Но единственна ли эта координата времени? Концепция многомерности предполагает существование множества координат такого типа. А если так, то в принципе не исключается возможность, при определённых условиях, нарушения глобально-субъективного течения времени. Это может проявляться у некоторых людей в видении картин прошлого или будущего. Подтверждением этого могут служить многие известные случаи проскопии (то есть видения будущего). Однако при этом неизбежно должны существовать определённые закономерности, исключающие возможность нарушения причинно-следственных связей и зависимостей. Видимо, проявление проскопических возможностей человека также детерминировано и ограничивается очень жёсткими рамками, выйти за пределы которых невозможно.
Таким образом, концепция многомерности и детерминизма позволяют высказать предположение, что существует эффект свёртывания времени. По своему характеру это явление аналогично свёртыванию пространства в соответствии с постулатом 6 многомерности. Логическим следствием такого предположения является то, что в высших измерениях и пространство, и время представляют собой единую взаимосвязанную систему, где могут наблюдаться определённые обменные процессы, которые, возможно, позволят объяснить физическую сущность релятивистских эффектов. Всё изложенное позволяет объединить в единое целое такие понятия, как материя, информация, пространство и время. Все они должны рассматриваться как разные формы проявления единого НЕЧТО, которое может быть условно названо АБСОЛЮТОМ.
Противники концепции жёсткого детерминизма часто прибегают к доводам, которые можно считать попытками доказательства от обратного. Рассматриваются следствия, вытекающие из этой концепции, и отмечаются несоответствия их нашим взглядам и моральным нормам. И это считается достаточным для отрицания самой детерминистической концепции. Поясним это примером.
Приводятся такие рассуждения. Если всё детерминировано и будущее однозначно, то это определяет неизбежность совершаемого преступления, а, следовательно, преступник невиновен, так как он не мог поступить иначе. А поскольку это не соответствует нашим моральным нормам, то признание однозначности будущего равносильно оправданию преступника, с чем согласиться невозможно.
Не будем останавливаться на моральных аспектах этой проблемы: это особый вопрос. Но отметим неправомерность такого доказательства: нельзя отрицать объективную реальность только потому, что она не соответствует нашим интересам, суждениям или мировоззренческим позициям.

Литература.
1. Материалы древней Греции. М., 1955.
2. Лаплас П. Опыты философии теории вероятности. М., Наука, 1908.
3. Современный детерминизм. Сборник. М., Наука, 1976.
4. Энгельс Ф. Диалектика природы.
5. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Том 29.
6. Купцов В.И. Детерминизм и вероятность. М., Наука. 1976.
7. Эйнштейн А. Собрание научных трудов. М., Мир, том 4, 1967.
8. Планк М. Единство физической картины мира. М., Наука, 1966.
9. Гейзенберг В. Физика и философия.
10. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Том 1.

Дата публикации: 28 августа 2002 года

В начало

Источник информации: Ю. А. Фомин. "Реальность невероятного". М.: Интербук, ТПО Старт, 1990.
Электронная версия.

Главная • О сайте • Гипотезы